Часть 7. Есть попадание...
Сегодня мы перейдем к самому соку, самой мякоти, к цимесу нашего сагуса... И возрыдаем.
В цикле про психотронику я рассказывал о двух своих знакомых. Один в прошлом сидел по мелкой уголовке, второй - служил конвоиром. Прошло время, много лет. И вот у них появился взаимный интерес по бизнесу, я их свел и при знакомстве представил - "А, это Б, он сидел, Б, это А, он сторожил". Оба переглянулись, посмотрели на меня, сказали "ты дурак" и быстро разошлись. К чему это я?
В 1971 году Филипп Зимбардо поставил эксперимент. Набрал группу добровольцев из числа студентов колледжей, все были милые интеллигентные психически устойчивые ребята, разделил их на "заключенных" и "охранников" абсолютно произвольным образом, и устроил игру "в тюрьму". Эксперимент был закончен досрочно, так как милые интеллигентные психически устойчивые люди оказались неспособны контролировать насилие даже в модельной ситуации. В истории эта маленькая игра известна под названием Стэнфордского тюремного эксперимента. Сняты два фильма - "Das Experiment" (рекомендую) и американско-голливудский "Эксперимент" (похуже). А вот вам неплохая документалка об этой истории:
Особенность эксперимента Зимбардо заключается в том, что в нем "надзиратель" получает моральное оправдание для применения насилия к другому лицу, каковое оправдание определяется его социальной ролью. "Заключенный" в этом эксперименте лишается - в силу своей социальной роли - определенных прав, и это лишение оправдывается также морально. В прошлой части мы уже говорили об отношениях морали и закона, верно? В рамках эксперимента действовали специально отобранные люди, с высокой психологической устойчивостью, которые знали, что они не реальные надзиратели и заключенные, а простые гражданские лица, друзья, коллеги по участию в эксперименте. Они это осознавали. И все равно этого оказалось недостаточно, чтобы контролировать насилие.
11 сентября (у нас было уже 12 сентября) Джордж Буш объявил войну терроризму, и с первого взгляда все было вполне нормально. Но спустя несколько лет оказалось, что в список потенциально опасных для Америки стран попала даже Беларусь. Ребята, помилуйте, белорусы - милые люди, они такого в ту войну хлебнули, что всегда и в любых условиях будут бороться за мир. Даже когда с оружием в руках - все равно за мир. Беларусь - и страна, которая помогает террористам?
А все объясняется очень просто. Читайте внимательно, это ключевой момент. Оправдание насилия в войне с терроризмом является моральным. Это моральное оправдание предполагает определенную социальную роль. Неоправданное с нормальной точки зрения (и тут я согласен с ЦРУ) введение войск в Ирак в 2003-м вызвало в мире, в том числе во Франции и Германии, а также в России и Беларуси - негативные отзывы и негативную реакцию. То есть, с точки зрения "надзирателя"-США - их поведение аморально. Соответственно, оно воспринимается, как ущемление социальной роли США как "надзирателя", а также как сочувствие к "заключенным" - террористам. Потому в логике эксперимента Зимбардо занесение Беларуси в число стран-изгоев предопределено, и проявление насилия к этой стране в той или иной форме (санкции, попытки переворота) неотвратимо.
С чем связаны попытки США свергнуть Путина? (Давайте называть вещи своими именами). Он был против введения войск в Ирак, он выражал сомнения в войсковой операции в Афганистане, он был против проведения США переворотов в различных странах - Украине, Ливии, Сирии. Все ясно? Но самое интересное не в этом. Когда оказалось, что благодаря успешным реформам Владимир Владимирович получил мощную поддержку населения, и когда выяснилось, что свергнуть его не получится, а прямое вторжение в страну со вторым в мире ядерным ударным потенциалом - невозможно, что сделали американцы? Они заявили, что хотят не свержения конкретно Путина, они хотят изменить политику России в отношении территорий, на которых США "надзирают".
Давайте подумаем вот о чем. Россия успешно подавила системный терроризм на своей территории, оказывает эффективную поддержку странам и режимам, борющимся с терроризмом, продолжает мирное сотрудничество даже с США. Россия пыталась войти в структуру европейской безопасности, в том числе по ПРО (из договора по ПРО первыми вышли американцы), продолжает международное сотрудничество по антитеррору. Россия пыталась войти много лет в европейскую экономическую систему. Россия первой предложила условия взаимного полного прекращения огня по украинскому вопросу, еще когда Славянск был. Это здоровая прагматичная страна.
Зачем менять успешную политику здоровой прагматичной страны?
Если вы поднимите выступление президента США 11(12) сентября 2001 года, вы не услышите ни слова про поддержку мирового сообщества, про совместную с другими странами политику, про организацию системы коллективной безопасности. Выступление президента США по поводу терактов - это моральное оправдание для США монопольно и самолично применять насилие. Для всех мировых игроков в данной позиции США предусмотрено только две роли - либо роль младших надзирателей, вертухайчиков, либо - заключенных.
Единственная вина России в том, что она не хочет быть надзирателем и не собирается становиться заключенным.
В эксперименте Зимбардо ситуация контролировалась самим Зимбардо, который не был вовлечен в ситуацию, а наблюдал за ней. Во всех странах помимо пенитенциарной системы существуют специальные органы, которые пенитенциарную систему контролируют. Это люди, которые не исполняют наказание заключенных, они не включены в реальные "эксперименты Зимбардо", они не проявляют насилие, они контролируют насилие, совершаемое другими.
Я начал рассказ с одного маленького социально-психологического эксперимента, который я провел над своими друзьями. После того я продолжал с ними дружить - с одним и с другим. Но друг с другом они больше не встречались никогда. Почему так произошло? Так произошло потому, что морально оправданная социальная роль, связанная с применением насилия по отношению к другим людям, или с подчинением такому насилию, обладает императивностью, справиться с которой не может даже человек, давно вышедший из этой роли и осознающий, что он давно уже находится в другой социальной ситуации. Это связано с императивным характером морали как таковой. В моем эксперименте (назовем его эксперимент Бабина) было видно, что для обоих участников реального "эксперимента Зимбардо" психологические переживания, связанные с насилием, носят негативный характер, и этот негативный характер настолько силен, что даже соображений выгоды от сотрудничества, осознавание того, что все уже закончено и можно жить нормально - недостаточно.
Морально оправданное насилие неконтролируемо в принципе, если только нет императивного внешнего контроля.
Администрация США включена в "эксперимент Зимбардо". Кто проконтролирует администрацию США? Президент США думает, что он чем-то управляет? Да президента США несет, как гребаный паркетник на лысой резине по гололеду, и хорошо, если в отбойник, а если - с моста? Мировое сообщество? Не смешите меня. Вся пресса мировая забита статьями в диапазоне от и до. От - это что Россия уже виновата в войне на Украине. До - это что Россия должна, наконец, ввести войска на Украину, взять на себя ответственность и разделить общую вину. Оба варианта включают Россию в позицию заключенного по отношению к США. Почему так?
Потому что с точки зрения США-"надзирателя" Россия ведет себя в "тюрьме" неправильно, она ведет себя как постороннее лицо. Занимается своими делами. Она не заключенный, она не надзиратель. Это неправильно, ибо превращает тюрьму черт знает во что. Для надзирателя такое поведение невыносимо. Надзиратель - прежде всего контролер, и в силу своей социальной роли он может контролировать только заключенных.
Смена политического курса России нужна США для того, чтобы включить Россию в "нормальную" тюремную жизнь хоть в какой-нибудь роли.
Именно потому Россию вгоняют в позицию заключенного. Не потому, что Россия что-то сделала. Не потому, что Путин что-то сказал. А просто потому, что нормальный адекватный мирный и невиновный человек в тюрьме - это конец тюрьмы как таковой. Ибо существование таких людей в тюрьме ставит под сомнение моральность применения насилия надзирателем. Возможность нормального поведения в тюрьме задает альтернативную тюремной модель поведения в ситуации, когда может быть только одна мораль и одна модель.
Дорогие россияне! Скажите спасибо президенту своей страны Владимиру Владимировичу Путину за то, что он не позволил втянуть вас в это безумие. Ни на одной стороне, ни на другой. Потому что планета - не тюрьма. Во всяком случае - планета не должна быть тюрьмой...
А кто тогда виноват в гражданской войне на Украине? 10 апреля 2014 года некто Турчинов - тогда еще не легитимный президент или чиновник, а временно исполняющий обязанности президента представитель "революционной" власти - уволил 43 глав райадминистраций в самых проблемных регионах Украины. За один вечер. Фактически - лишил регионы управления. Ни одна страна в мире не видела такого политического насилия над своим народом. В ответ на последовавшие захваты райадминистраций он восстановил хоть кого-то? Нет, он предпочел решить вопрос путем отправки спецназа, второй раз применив насилие. Заметим, что вся эта история происходила после известного телефонного диалога Тимошенко и Шуфрича, в котором оба народных избранника высказывались о применении насилия в отношении жителей восточных областей, а Тимошенко даже жалела, что у нее нет атомной бомбы. Речь в разговоре шла о нормальных гражданах Украины, совершенно легитимно проживающих на своей родной земле. Точнее - о намерении представителей власти применить к ним насилие.
"Революционная" власть сама поставила себя в роль надзирателя Зимбардо, записав жителей востока Украины в качестве заключенных. А жители востока Украины не захотели добровольно - в тюрьму по признаку политической ориентации. Не могло быть иного результата, принципиально - не могло. А Европа это дело морально оправдала. И теперь Европу пучит. И рада бы уже Европа спрыгнуть, да некуда. Потому что пока Европа продолжает это оправдывать - она вертухайчик, а когда перестанет - сразу попадет в заключенные, или того хуже - в виновные...
Кстати о выборах 2014 года. Я уже упомянул прекрасную книгу Бруно Беттельгейма "О психологической привлекательности тоталитаризма". Я приведу цитату.
Жена некоего высокопоставленного правительственного чиновника придерживалась непримиримых антифашистских взглядов. Ее муж, неплохой в общем человек, не принимал многое из того, с чем по положению был вынужден мириться. Обеспеченная супруга могла не работать и не работала, а потому имела возможность уклониться и от неприятного ей гитлеровского приветствия, и от тех либо иных из бесчисленных официальных и партийных обязанностей (они практически не различались), которые, соответствуя требованиям системы, приходилось выполнять ее мужу.
Разумеется, никто в семье не хотел, чтобы глава семейства поступился своим положением и тем самым вверг родных в крайнюю нищету. А заподозри государство, что у него все эти годы было на уме, семья подверглась бы публичному остракизму, кто-то, вероятно, и открытым преследованиям. Пользуясь удобствами, которые давало ей и всей семье внешнее сотрудничество мужа с нацистами (включая возможность не появляться на улице и не отдавать приветствие, а потому и не входить в конфликт с собственными ценностями), супруга резко критиковала мужа за то, что он изменяет своим убеждениям. Спор подпитывался и обострялся старыми разногласиями между супругами, давно уже избегавшими друг друга.
Обида на жену, которая его критикует и стыдит, постепенно отвращала отца семейства и от ее антифашистских взглядов. Страх, что они обнаружатся и подвергнут опасности всех, давал дополнительный повод раздражаться на жену, чьи убеждения и поступки замыкают семейство в изоляции, еще больше осложняя официальное общение героя с сослуживцами. Поскольку дома на него, ради сохранения статуса попросту следовавшего официальной политике, смотрели свысока, тогда как вне дома его внешнюю приверженность системе, напротив, горячо одобряли, у главы семейства постепенно, но неуклонно исчезали те мысленные увертки по поводу режима, которые так отяжеляли ему служебную и домашнюю жизнь. В итоге наш герой, как ни трудно это было, примирился с режимом. Тем самым он проявил, наконец, приверженность собственным ценностям, как жена - своим, то есть как бы сделал то, чего она от него столько времени требовала. И теперь он уже не чувствовал себя ниже ее, жившей все эти годы в согласии со своими ценностями; больше того, он даже мог испытывать моральное превосходство над нею, как прежде она над ним: ведь, отвергая его политические взгляды, она тем не менее не отказывалась пользоваться тем, что ему эти взгляды давали.
Не обращайте внимания на слово "фашизм" в данном отрывке. Фашизм все-таки идеология, а то, что происходит в Украине - Стэнфордский тюремный эксперимент. То есть - гораздо страшнее, ибо глубже и менее осознаваемо. Речь о том, что возможность гарантировать личное благополучие за счет компромисса с совестью, даже при таком очевидно античеловеческом компромиссе, как во время фашизма в Германии - приводит таки к компромиссу.
Если мы вспомним, что Европа морально оправдала "революционную власть", то есть, фактически - смягчила до неприличия компромисс с совестью для каждого украинского гражданина...
Выборы 2014 года не являются репрезентативными, ибо в силу объективных социально-психологических закономерностей и реальной ситуацией в украинском обществе того времени выражают не мнение украинцев, а являются выражением их компромисса с собственной совестью в обмен на обещанное благополучие, каковой компромисс был морально обоснован и поддержан мнением Евросоюза. По прошествии почти года можно смело утверждать, что оное благополучие оказалось в значительной степени иллюзорным, светлые перспективы растворились в туманной дали, а компромисс - остался...
Не, ну чё, нормальное конформное поведение в ненормальной ситуации...
Впрочем, это касается не только Украины. История Европы знает много таких компромиссов...
Можно ли продемонстрировать подобный аномальный конформизм столь же ярко на другом примере? Никаких проблем. Мы опять вернемся к интервью Эдварда Люттвака, опубликованному в журнале "Эксперт" под названием "Дух войны":
Американцы честно в этом признаются. Они оставляют после себя выжженную землю. У них была мечта превратить Ирак в рай. Ну а получилась выжженная земля. И никто не говорит, что это прекрасно. У американцев есть одно большое достоинство. Они всегда самокритичны. Это из-за хорошего кальвинистского бэкграунда. Они оставляют после себя выжженную землю, но никогда не называют это миром. Но надо всегда помнить об одном. Разделив мусульман изнутри, они стратегически поступили правильно. Когда вам удается расколоть врага, это самое большое достижение, какого только можно добиться. Это получилось случайно. Никто этого не хотел. Но это большой успех.
Подчеркивание мое. Давайте определимся. Если мы хотим превратить жизнь кого-то в рай - наверное, это хороший человек, да? А если мы хотим поссорить его с соседом, чтобы они подрались? Наверное, оба эти человека плохие. Так хорошие люди иракцы или нет? Заметим, что сунниты и шииты - это конфессии в исламе. То есть, в равной мере это относится и к иранцам, афганцам, пакистанцам, саудовцам, крымским татарам... Я хочу задать очень простой вопрос. Как относятся американцы к мусульманам? Если плохо - тогда зачем приносят им "рай"? Если хорошо - тогда почему радуются, когда одни мусульмане режут других, называя и тех, и других врагами?
Так кто был виноват - тщательно демонизированный Саддам, или все вообще жители Ирака?
Чуть ранее в этом же интервью мы имеем объяснение, и мы сами говорили это раньше, про "виноваты одни - а наказывают других"... Вот оно, это объяснение:
Это был импульс, заданный 11 сентября 2001 года. Вы напали на Америку — получите ответное нападение. Иногда у вас есть хорошие цели для атаки, иногда таковых нет. Когда нет подходящих целей, вы идете в ковбойский бар, провоцируете людей и открываете беспорядочную стрельбу. Это вот такой американский «дух войны».
Иными словами, все эти соображения о демократии и так далее... Просто надо было подраться, и Ирак оказался подходящей целью. Ливия оказалась подходящей целью. Сирия. Украина. Это интервью было опубликовано в 2007-м году. Когда вы читаете в новостях что-то про Америку - перечитывайте это интервью снова и снова. Прочитали новость - перечитали интервью, прочитали новость - перечитали интервью... Как в "Хищных вещах века" - "глоток - ломтик, глоток - ломтик".
Однако мы здесь вернулись к этому интервью не для того, чтобы тыкать пальцем и исходить слюной. Нас интересует нечто иное, а именно - целеполагание американцев в иракском конфликте. И сейчас мы насладимся по полной...
Вот у нас есть США, которые несут в Ирак свет и добро. Но - света и добра не получается. Тогда США машут на это рукой и говорят - а они там все плохие, пусть грызут друг друга. Является эта смена отношения конформизмом? Нет, ребята, это не конформизм. Потому что на самом деле в подобной перемене мнения нет никакого конформизма.
Вот Украина хотела в Европу, к сытой и мирной жизни - а попала на гражданскую войну. И согласилась с этим.
Вот это я понимаю - конформизм...
В любой социально-психологической ситуации, хоть модельной, хоть реальной, любые трансформации поведения человека, не заканчивающиеся клиническими аффектами или смертью, строятся таким образом, чтобы не нарушать определенные инварианты. Люттвак не просто американец, это человек, участвовавший в той или иной степени в выработке решений по Ираку, в том числе. Это простой американец может расстроиться, а для Люттвака провал исторической миссии - катастрофа. Вместе с тем в интервью мы видим крайне оптимистичного, жизнерадостного, умного, желчного человека, который совершенно спокойно говорит и об одной цели войны в Ираке, и о другой. Одним и тем же тоном. Между тем, чтобы нести иракцам рай, или принести им ад - для него нет значимой, эмоционально выраженной разницы. То есть - инвариант не затронут, он так и остался инвариантом, не было в Ираке с точки зрения этого самого инварианта никакой катастрофы, никакого провала...
И пока мы не выясним, что это за инвариант, мы нихрена не поймем в этом интервью.
В 1951 году президент США Гарри Трумэн считался самым неудачным президентом в американской истории. Дело дошло до того, что он даже не собирался идти на второй срок. Причина — полный провал войны в Корее. Сегодня он считается одним из величайших президентов. Он создал НАТО, план Маршалла, всю структуру национальной безопасности, министерство обороны, унифицировал армию и флот. То есть создал все те институты, которые выиграли холодную войну — мирными методами. Через пятьдесят лет все забудут о маленькой иракской войне. В учебниках будут писать совсем другие вещи, а именно: «В сентябре 2001 года мусульмане напали на США. После 11 сентября 2001 года не было 12 сентября, не было больше крупных террористических актов в США. Через пять лет уже не было больше мусульман — а остались одни только сунниты и шииты, которые начали убивать друг друга в Пакистане, Марокко, Ливане, Ираке». Это называется divide et impera — «разделяй и властвуй». Буш не хотел этого, но ему именно это будут ставить в заслугу. И назовут великим президентом.
Действия США в Ираке никак не преуменьшили возможности США диктовать свою волю повсюду в мире. Более того - действия США дискредитировали международную систему безопасности (которая была против, что выразилось в позиции Франции и Германии, но ничего не сделала) и Совбез ООН (который молча принял результаты), они показали, что мировое общественное мнение (которое было против вторжения в Ирак, но его проигнорировали) не может противопоставить администрации США ничего серьезного...
Право США диктовать свою волю другим не только не потерпело краха - оно даже усилилось и окрепло.
Вот именно поэтому Люттвак совершенно спокойно говорит о потрясающей некомпетентности руководства США при принятии решения по Ираку, о провалах дипломатии США на Ближнем Востоке, проистекающих из неверной стратегии и оценки ситуации. Потому что это мелочи. Главное - это право диктовать свою волю. Это и есть наш инвариант. И тут Луттвак абсолютно спокоен.
Если бы американцы построили в Ираке жизнеспособную демократию - это было бы хорошо. Но они не смогли построить демократию - и что? Если признать, что американцы ошиблись - это значит поставить под сомнение инвариант, это катастрофа. Чтобы не было катастрофы, нужно изменить отношение к иракцам. Теперь они не просто иракцы, они - сунниты и шииты, враги... Не помогли хорошим людям, зато подкинули говна плохим, лепота...
Заметим, что в последней цитате Люттвака в качестве арены будущей шиитско-суннитской бойни упомянут Пакистан - союзник США и страна с ядерным оружием. Какая разница, союзник или нет, правильно, если нас интересует право диктовать? Разницы между союзниками и врагами для США нет никакой. Нет постоянных друзей, есть постоянные интересы...
Социально-психологические инварианты проявлены не только в политических решениях, но также и в искусстве, в СМИ и так далее. Они обязаны присутствовать в общественном сознании, иначе они не будут инвариантами. И точно. Америку с Римской империей сравнивали Кондолиза Райс, Джордж Буш младший, Барак Обама. В Голливуде сняты фильмы "Последний легион", "300 спартанцев", "Орел Девятого легиона", "300 спартанцев: Расцвет империи", на образном уровне отождествляющих сегодняшние США и ту Римскую империю. Барак Обама открыто заявляет об особой роли американской нации... Казалось бы - это ненормально. Есть же нормальный мир нормальных людей, не мечтающих управлять вселенной, и в этом мире США уже на первом месте, уже ведущая держава, уже образец...
Мы ничего не поймем в подобной трансформации США из единственной мировой супердержавы, уважаемой и обожаемой всем мировым сообществом, в гротескную кальку сруин античности, если не поймем одну простую вещь. Морально оправданное насилие неподконтрольно человеку в принципе.
Это было доказано в Стэнфордском тюремном эксперименте.
И еще одна ремарка. Нельзя управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров. Об этом - в следующей части нашего цикла...
Journal information