Часть 132. Мимо кассы.
Продолжая тему про имманентное, нужно посмотреть на последствия применения "ассоциативного" метода в форсированной ситуации. Последствия закономерные. И в общем, мы о них уже говорили.
Попытки систематического стимулирования приводят к "надрачиванию" паттернов асоциального поведения. Человека в целях "ассоциативной проверки" надрачивают на определенные вещи. Результат какой? Результат, товарищи, очень простой. У человека образуется то, что называется "комплексы", и что само по себе является целью "ассоциативного" поиска. Если вам каждый день много-много времени в определенном контексте показывать один и тот же предмет (например, мобильный), то данный контекст закрепляется. Раскрепить его - проблема. Пока демонстрация происходит методом форсирования, мы имеем отмобилизованную психику с активной реакцией противодействия. Информационная ценность такой реакции равна нулю, понимаете? Но образующийся в процессе такой "работы" "ассоциативным" образом комплекс - он остается. Если ассоциирование форсируется - мы имеем классическую ситуацию формирования павловского условного рефлекса. И пока форсирование сохраняется, пока психика отмобилизована, человек сопротивляется.
Давайте представим очень простую штуку. Вот мы работали-работали человека, взяли - и отпустили. Ну ошиблись, ну бывает. Прошло время. Некоторое. Человек успокоился, расслабился. Психика из мобилизованного состояния перешла в обычное, расслабленное. И тут у нас в поле зрения появляется стимул...
Ку?
В отличие от нормального, качественного, профессионального ассоциативного опроса, который сможет исполнить клиницист, просто потому что у него есть знания и навыки, и который он исполнит без форсирования, потому что умеет анализировать репрезентацию реципиента, в том числе и в части отклонений аффекта и отклонений в психике вообще, и который к анализу этой репрезентации подключает огромное количество факторов, и потому действует точно, аккуратно, красиво и без последствий, наш оперативник туп, глуп и у него еще и времени нет. Потому он форсирует, он создает специально определенный форсированный контекст, в корне отличающийся от нормальной жизни. Он вынужден форсировать, понимаете, психология - не его специальность, он не умеет в тонкие вещи, ему некогда...
Я сейчас это проиллюстрирую, и пускай на меня не обижаются. Потому что.
Пикантная беседа при интересных обстоятельствах. Укололи человека сывороткой, задают вопросы. Человек дает такой ответ ("вы меня убьете"), от которого наш оперативник впадает в состояние глубокой эмоциональной комы. Он уже не может вести допрос, у него весь план поломался, понимаете? Он со словами "ой, дурак!" отползает в сторонку, и не знает, что ему делать дальше. Он обиделся и переживает. "А что вы делали в лесу?" - "ставил якорь". У оперсостава когнитивный диссонанс в острой форме...
И тут происходит чудо.
Женщина, сотрудник (!) следственной группы, анестезиолог на допросе, и как я понимаю, судебный психиатр по профессии, со словами "ой, как интересно, а можно подробнее?" обращается к допрашиваемому. И тот, вот-те нате - начинает с ней разговаривать. Охреневший оперсостав нифига не понимает, что у них тут творится, но - разговор идет! Встретились два одиночества, два больных на всю голову психологией человека, щебечут о чем-то, о своем, на своем непонятном птичьем языке. Райские, блядь, трели...
Ребята, произошло чудо. Подозреваемый, в отношении которого предполагалось сопротивление, для преодоления которого и пришлось применить скополаминчик (кстати, это таки был он?), раскрылся. Раскрылся. Он эмоционально расслабился, он беседует, понимаете? У него буквы в слова складываются, и неважно, что слова непонятные. Он беседует, и он с кем беседует? Он беседует с сотрудником следственной группы...
Ребята, у нашего опера жизнь удалась, понимаете?
У нашего опера подозреваемый раскрылся. Праздник.
Это не важно, что он не с тобой, чудо ты рукопашно-мордобойное, беседует. Он беседует с твоим сотрудником. Включай микрофоны на полную, отходи в сторонку и не отсвечивай. У людей эмоциональный контакт, им есть о чем поговорить, это тебе нужно по делу. И пусть твой сотрудник не страшный опер, а всего лишь квалифицированный эксперт - он может, вот прямо сейчас - закрепить эмоциональную связь, полностью раскрыть клиента, да еще, если сильно повезет и он догадается - а он поумнее тебя в плане психологии, так что догадается быстрее, чем ты - проверить товарища на предмет возможности контактов в дальнейшем. Твой сотрудник, дорогой мой опер, может забить стрелу, и тебе останется только это дело аккуратно реализовать. Телемаркет... Всё. Всё уже в руках. Можно сказать - победа малой кровью на чужой земле в сжатые сроки наличными ресурсами. Что делает наш опер?
Испереживавшись и разозлившись на неправильного подозреваемого, он со словами "так, надоело" (или что-то там такое было) прекращает этот спонтанно возникший коитус всеобщей любви и сворачивает ситуацию.
Ребята, он не плохой опер. Но его так научили, понимаете? У него в руках было вообще все, полностью. В далеком 2008-м году. Но его не научили, это не его специальность, и он начал все возвращать в "свои" рамки. Вместо чтобы тогда дать поработать эксперту, человеку начали зачем-то предъявлять всякие другие стимулы ("все мужики - визуалы"). В форсированном виде.
Вы знаете, как пишется слово "долбоёбы" сокращенным образом? Это сокращение - оно из трех букв...
Понадобилось семь лет, чтобы в теме про мертвый якорь я написал то, что мог в той или иной мере рассказать тогда, в 2008-м. Сперва в течении этих семи лет товарищи улыбались и смеялись ("вот идиот"), потом злились, потом хренели, и все это время спотыкались и спотыкались. И не понимали обо что. Понабивали шишек. А потом Дима все это описал, и скорее всего тот самый эксперт, который беседовал тогда - и дал заключение. Что все в порядке, примерно так и есть. И всем стало резко не смешно, верно?
А счастье было так близко, тогда, в 2008-м...
Ребята, я не злой человек. Но когда я ругаю матом - нужно покорно выслушивать. А когда я посылаю нахуй - нужно идти в указанном направлении. Потому что я просто обматерю или пошлю, а если это буду не я?
Вот это и есть наглядная демонстрация вполне боевого случая применения ассоциативного метода с реальными участниками, которые реально живы. Еще раз повторяю - при ассоциативном методе никакое форсирование недопустимо в принципе.
Это противоречит законам психологии и физиологии потому что.
Когда вы форсируете человека, вы создаете ему комплекс. Я знаю, о чем говорю, у меня аутотренинг с восьми лет, я себя рефлексирую отлично. Несмотря на неконтролируемые состояния. У меня рефлексия запредельная, по обычным меркам. И сейчас у меня масса наблюдений. Восемь лет назад такой и такой хуйни не было - сейчас она есть. Сама по себе. Как комплекс. По Юнгу. Я уже писал в теме про грабли, в смысле про тренинг-эффект. Сейчас ассоциативка может показать что угодно. Ну и хрен с ней. Я не парюсь. Если разведки хотят испытывать страх, ужас и скрежет зубовный - пускай испытывают. Мое дело - получать наслаждение от происходящего...
Но вопрос не в этом.
Вопрос я поставил бы несколько иначе и немножко глобальнее. Вот смотрите. Есть у нас такая штука - правоохранительные органы. В них у нас служат люди. И этих людей много. И их надо как-то обучать. И обучать их надо по какой-то программе. И на каждого программу никто делать не будет, верно? Программа, с точностью до плюс-минус - у всех одна. Вытекающая из специфики. Логично? А это означает, что наблюдаемые мну эффекты справедливы везде и для всех.
Короче - если в результате применения некоторых методов лицо приобретает черты, навыки и поведенческие реакции, характерные для определенной социальной группы, значит сами методы, а вовсе е принадлежность к этой социальной группе, формирует эти навыки.
Результатом системного применения ассоциативных методов с элементами психологического форсирования, в связи с тренинг-эффектом, и формированием комплекса по Юнгу, у нас в системном смысле, на уровне логического и объяснимого результата является наработка у целевой аудитории черт, навыков и паттернов, характерных для преступного сообщества.
Тренинг-эффект. Плюс при форсировании возникает комплекс по Юнгу. Который действует на бессознательном уровне. Вот так пощупали-пощупали гражданского, успокоились, он расслабился и из него вылезло в самый неподходящий момент, когда никто не ждет... Потому что так устроена психология и физиология человека.
Давайте представим себе следующую ситуацию. Вот у нас есть подозреваемый, и мы его торбим. Форсим с ассоциативной проверкой. Он уже подозреваемый, у него уже есть папочка в столе у следователя, потом она будет помещена в архив. Мы его поторбили, помучили, поиздевались... Не подтвердилось. Отпустили. Спустя какое-то время, в какой-то ситуации комплекс сработал, человек совершил преступление, причем именно тот тип преступления, на который его проверяли. Следователь разбирается, поднимает архив... Вот какой вывод он сделает?
Следователь сделает только один вывод - что тогда, давно, слабо торбили и мало издевались, понимаете?
Ни один следователь никогда даже не задумается о том, что форсирование плюс ассоциативный метод могут порождать тренинг-эффект и бессознательные комплексы. Он следователь, он не психолог. Его научили - метод хороший, работает хорошо, в отличие от ареста - гуманный к подозреваемому. Можно и нужно пользоваться. Ребята, антибиотики тоже имеют побочные эффекты...
Я не утверждаю, что каждый случай совершения преступления, соответствующего ранее проверенному с отрицательной реакцией профилю, является индуцированным самой методой проверки. Но "не каждый" не означает, что таких случаев нет.
Во всех странах мира отмечается, что пенитенциарная система плохо исполняет свои функции. Не перевоспитывает преступников. Более того, отмечается, что после заключения лица, ранее не демонстрировавшие криминальных наклонностей, начинают их демонстрировать. А ведь тюрьма, это не просто клетка. Там еще есть работники пенитенциарной системы, у которых свое образование, и они тоже играются в психологию...
Теперь мы возвращаемся к теме профилактики преступности. ПП тем отличается от обычного расследования, что преступления еще нет. И потому, в силу парадигмы, связана наша ПП исключительно с психологическими методами, в первую очередь - ассоциативными...
Ребята, Макаренко работал с состоявшимися преступниками. И у него получилось. А в современной системе, хотя Макаренко до сих пор кое-где очень любят - не получается. Эксперт смог установить со мной эмоциональный контакт. А опер не смог. Почему? Потому что и в пенитенциарной системе, и на нашем допросе - работали полицейские. Наш опер был полицейским, понимаете? А Макаренко был педагогом, и эксперт был - врачом. Другая парадигма работы.
В данном цикле, говоря о ПП, я указывал, что профилактикой должны заниматься гражданские - и теперь вы понимаете, почему.
Сотрудники органов могут прикрывать, обеспечивать, помогать и так далее - но работать должны специалисты. Опер не может по двухминутному интервью пациента в 38-й серии "Чтеца" сделать вывод о нарушении терапевтической схемы. Клиницист - может, а опер - не может. Это слишком профессиональное, и в работе опера совершенно не нужное знание.
Как я писал, вся работа ПП опирается на институты поддержки, которые являются гражданскими институтами. Системным результатом ПП при плохой работе институтов поддержки является что? Правильно, ребята, тренинг-эффект и комплексы по Юнгу, являющиеся минами замедленного действия. Спящими паттернами асоциального поведения.
То есть у мну в подкорке сейчас наскладировано дохрена всего, и я это периодически отлавливаю, и мне это не нравится совершенно. Потому что это - штуки не для нормальной жизни нормального человека в нормальном окружении.
То есть одним из имманентных результатов ПП является в данном случае - недоверие к самому себе и страх, точнее опасение, самого себя и своих непроизвольных действий. Хороший психологический результат, спасибо, родные...
Практический вывод. После "гуманной" и "неразрушающей" обработки в ПП требуется качественная клиническая реабилитация. К слову сказать - после тюрьмы тоже. Так, как это дело осуществляется сейчас - оно приводит к не совсем хорошим результатам. И здесь мне не нужно быть сотрудником и смотреть статистику внутреннюю - я это могу прекрасно отрефлексировать на собственном опыте.
На самом деле в идее использовать психологию для борьбы с преступностью нет ничего плохого. Это очень хорошая идея. И в ассоциативном методе нет ничего плохого. Это хороший метод.
Просто применять нужно правильно, с учетом сопутствующих факторов.
У меня же получается, верно?
Дали будэ.
Journal information