Часть 133. В пролете.
Ну шо, надо продолжать. Наши доблестные сдулись, и мы этому зело смеемся. Но пока они ищут дырку - а она у них таки есть, и большая - нам нужно продолжать.
Итак, мы говорим о последствия ПП, в смысле, о побочных эффектах.
Еще раз повторяю. Психика - штука комплексная. Цепляя одно, цепляешь все. Но помимо этого, психика - штука интегрированная с кучей совершенно далеких от собственно психики как таковой штук. Посему одно качество не просто связано с остальными, но и с вещами, именумыми "обстоятельства".
Мне в моей жизни довелось увидеть за работой действительно классного психотерапевта. Реально классного. Я помру дураком, а знать не буду тысячной доли того, что мой доктор. А уметь не буду и десятитысячной. Или наоборот. И все равно я заметил одну любопытную вещь. Понимаете, даже на таком уровне, работа терапевта зависит от массы условий и причин. Вот казалось бы, и пациент тот же, и болячка обыденная, скучная, до зубной боли навязшая, и терапевтическая схема стандартная, и методика известная и сидящая давно на подкорке где-то между рефлексами и инстинктами, и раппорт шикарный - а все равно качество процесса не гарантируется.
Ребята, психотерапевт работает в шикарных условиях. В идеальных условиях. В полностью и абсолютно контролируемых условиях. В условиях, которые определены тысячами терапевтов до него как хорошие и эффективные. Если ему исходя из задач терапии нужно что-то сделать, он (в известных пределах) меняет эти условия в нужную сторону. У него есть специальный статус, и больной в общении с ним имеет социальный статус. И все равно - невовремя бибикнет машина за окном, больной отвлекается, и кранты только наметившемуся успеху.
А счастье было так близко...
Хороший доктор страшнее абсолютного тирана, так он работает с окружающей пациента обстановкой. Но иногда что-то в обстановке мешает терапии, и доктор отправляет пациента к другому врачу. А тот, другой - он тоже, как крокодил, зубками клацает, комсомольскую грудь укусить хочет. Он уже другой человек, со своими фенотипическими отличиями от первого доктора, у него другая динамика психических процессов, стиль, кабинет другой, он вступает с пациентом в совершенно другие, хотя и функционально идентичные с первым врачом, отношения, и по совокупности факторов терапевтическое воздействие оказывает на пациента совершенно иной эффект.
Потому что - обстановка.
Что это значит в смысле ПП и нашего оперативника?
Ребята, оперативник наш - ни разу не доктор. Он работает не в уютном кабинете, где каждая трещинка в стене выверена с линейкой, каждый цветочек принес клятву Гиппократа и под страхом немедленного выселения на газон старательно навевает на пациента скуку, успешно заменяющую в процессе покой и расслабленность. Он работает в поле, где машины, как правило, бибикают невовремя, вороны каркают когда не надо и тщательно подготовленные и обученные несению службы предметы флоры вынужденно заменяются дикими и не приведенными к присяге. Порой враждебно настроенными.
Степень контроля оперативника за обстановкой колеблется где-то между абсолютным нулем и бесконечно малыми величинами. В общем случае оперативник не может поменять что-то в окружающей обстановке существенно - так, по мелочам, подбросить заранее несколько предметов, или наоборот, изъять. И все. И потому оперативник играется совершенно другими вещами. Он вынужден, если реципиент не выказывает ему доверия, искать доверенных лиц и пользоваться чужими отношениями.
На самом деле, мы с вами видели, что институты поддержки в ПП как раз и есть те, где нам нужен момент доверительности. Именно они играют роль "хорошего полицейского", именно доверительность к ним, обостренная жизненными обстоятельствами, играет целительно-живительный эффект. Тот смешной факт, что в большинстве случаев "плохой полицейский", как минимум в смысле своих полицейских качеств, на порядки и парсеки лучше "хорошего", нас пусть не волнует. Речь идет о функциональной схеме. А что "хороший полицейский" на самом деле просто "очень, то есть совсем, хреновый полицейский" - в большинстве случаев не важно...
Короче. В рамках ПП при отсутствии пригодных институтов поддержки нам нужно некое доверенное лицо, каковым может выступать, как сотрудник правоохранительных органов (несвойственная ему роль), так и аффилированное лицо из гражданских. Добровольный помощник. Инициативный общественник. Тайный агент. Сексот.
Ребята, многие тут вокруг мну, почитающие себя окончательно либеральными гражданами, на самом деле сексоты. Некоторые - матерые.
И оказывается, совсем не страшно-стыдно-больно, верно?
Поговорим о сексотстве.
Ребята, работа сексотом - это жертва. И вот почему.
Сексотство - это эксплуатация доверия. Это обман доверия. Реципиент может испытывать к сексоту любые, самые глубокие и искренние чувства. И ключевое здесь - слово "чувства". Эмоции. Нечто иррациональное, нелогическое, не поддающееся контролю и управлению. "Вот так менять же состоянье духа, как пенни выменял бы я на шиллинг" - не зря почитается "наивысшим счастьем на земле". Человек чувствами не управляет. Потому и существует сексотство, понимаете? Не управляет - раскрывается - узвим. И тут ему вместо любви вечной прилетает оперативная разработка...
Вы можете обмануть человека. Обхитрить. Объегорить. Нагреть. Наебать. Обойти на кривой. Кинуть. Но если вы сделаете это красиво - человек вас простит. Вот посмотрите на спорт. На любом футбольном матче - и удержания, и толчки, и даже драки иногда. Но - приходят в раздевалку, выдыхают, и уже опять друзья. Хоть и против правил - но это спортивное соперничество. Легкая нечестность к сопернику в игре - она в игре и остается. А у нас не игра - жизнь. И обман доверия красивым не бывает, просто в силу императивности "игры" и того факта, что как раз из жизни-то мы никуда не денемся, только в смерть.
Если реципиент узнает о факте сексотства... Он может рационально подумать. Понять. Возможно, ему даже покажется, что он простил, понимаете? Но на самом деле на эмоциональном уровне все ломается намертво. Потому что никакого доверия уже не будет. Люди могут играть в доверие, люди могут прятаться в эту игру от негативного эмоционального содержания - но доверия уже не будет никогда. Такова природа эмоциональности.
Есть такое слово - "сука". С совершенно конкретным содержанием в уголовном сленге. Так вот, "сука" - это там крайняя степень. По той простой причине, что присутствует вот это вот глубинно-эмоциональное переживание. Уголовник может уважать мента, считать своим (насколько там это вообще возможно) блатного, он может даже быть корректным с фраером, бывают такие случаи - но с сукой он никогда не будет иметь отношений. Потому что отношения фальшивые, потому что они сломались, потому что никакого контекста положительного быть не может.
Но это крайний случай, уголовный.
В случае ПП динамика примерно та же самая, за исключением того, что реципиент как бы вернулся в "нормальный" мир, живет рядом с сексотом и вроде всем хорошо. И сексот на самом деле из чистых побуждеий действовал. И это понятно. Но память реципиента о том, что его обманывали в самых глубоких и чистых отношениях (а в ПП с другим не работают) - она всегда будет. И потому дружба или любовь претерпевают трансформацию эмоциональности. Реципиент в отношении сексота может исполнять как бы долг, понимаете? Он может испытывать сожаление и сочувствие к сексоту. Он может быть даже увлечен сексотом в плане построения отношений дружбы или любви. Но не будет главного - искренности и первичности. Сексот же может относиться к одной из двух категорий. Либо он дурак, либо ему плохо и у него комплекс вины. Если он дурак - он будет гордиться сексотством, бессознательно пытаться переживать данный опыт, демонстрируя в актах коммуникации свое покровительственное отношение к реципиенту. Если он нормальный чловек, он очень скоро почувствует, что качество эмоциональности изменилось, у него начнет развиваться сперва комплекс вины, а затем - начнется агрессивная компенсаторная реакция. Он же ничего плохого не делал, почему ему так плохо?
Хорошими сексотами могут быть только люди, отношения которых с реципиентом не являются глубинными, сильными. В противном случае происходит эмоциональная трансформация отношений крайне негативного плана. С последующей эмоциональной ломкой. У обоих.
Эмоции играют в психике человека регулирующую роль. Нормальное течение эмоций - это основа нормальной психики. Отношения в паре секот-реципиент компроментируются, соответственно, никаких нормальных отношений быть не может. У обоих возникает эмоциональная травма. А там где травма - там организм начинает компенсировать, понимаете? Одни эмоции частично или полностью заменяются другими, а это значит - что происходит изменение отношений на эмоциональном плане, нерегулируемом. Вместо искренних появляются искусственные, вместо радости от общения - попытка заглушить боль или любым другим образом еще раз получить, еще раз вернуть себе чувство комфорта, бывшее когда-то. Иногда вот эта вот эмоциональная расколотость, компенсирующаяся в актах коммуникации, приводит к навязчивым формам поведения, к эскалации в коммуникации.
Мне было очень обидно наблюдать, как люди вокруг меня проходят путь от искреннего общения к комплекс вины, сожалению и даже в какой-то степени обреченности.
И вот что я хочу сказать, товарищи оперативники.
Тот, кто вас учил - ему просто очень деньги были нужны, понимаете?
С момента, когда вы начали привлекать гражданских... Даже не так, вот...
Когда настоящий полковник раздавил очки - все пошло не так. Ребята, некоторые вещи, даже когда случаются - они портят. Обстановка, понимаете? Да, есть методики, есть методички, практику "присоединения" никто не отменял. В принципе как бы. Но все хорошо в меру. Я вот тут недавно разговаривал с одним человеком - да при вас это было - и мы поссорились. Сперва так настороженно общались, потом вроде раскочегарились, расслабились, а потом в одном моменте - раз - и все накрылось медным тазом. Человеку показалось, что я на него обиделся, или что я его обидел, неважно.
У меня неправильная аффекторная схема, понимаете?
Вот есть диапазон возможных эмоций. Правильное, естественное движение эмоций в актах коммуникации подразумевает определенные аффекторные проявления во всем диапазоне. Если в какой-то момент схема нарушается, возникает эффект отторжения. Человек получает эмоциональный удар. А у меня - мягкий аффект. Я дохожу до определенного момента - и дальше идет рассинхрон. Совершенно объективная штука. Я могу с врачом разговаривать, он и не такие штуковины видел, ему это привычно, он эмоционального удара не получает, просто делает поправку на ветер. Как правило, врач уходит в профессиональную эмоциональную схему, где мы с ним уже начинам, как два эмоциональных инвалида, разговаривать с чувством взаимной симпатии и уважения. Встретились, понимаешь, два одиночества... А с обычными людьми - я так не могу. Их рубит. И потом, как в той истории - "почему ты бросаешься на людей?". Я не бросаюсь. Просто людям прилетает в область эмоционального, потому что я существую в гораздо более узком диапазоне, чем они. Не сам по себе существую - а в плане социально-согласованного аффектирования.
Я кучу времени потратил, настраивая свои аффекторные реакции. Кучу времени, чтобы не вызывать у людей отвращения и отторжения. И акцентуации настраивал, чтобы микроаффектировать, не поверга оружающих в шок. Шо ж вам так неймется-то, а?
Я по фундаментальным причинам физиологического свойства не могу быть стопроцентно таким как все, понимаете?
Аффект кривой потому что.
И вот во всех ситуация коммуникации с сотрудниками "под прикрытием" оные сотрудники, в полном соответствии с полученными на лекциях знаниями пытаются что? Правильно, они пытаются достичь эмоционально-согласованных реакций на определенные стимулы, дабы получить "чистое" поведение. Присоединяются. Психоэмоциональный коитус их интересует. Нет, я могу кое-что изобразить, несмотря на наши побегушки, я еще не все забыл. И потом, кто обратил внимание - я пока на базар за хавчиком хожу, или в магазин - я калибруюсь эмоционально. С продавцом пару фраза перекинулся, откалибровался, потом с другим - так и остаемся человечесим существом. В максимально возможном диапазоне, который, к сожалению, быстро заканчивается. А вот товарищи из ГБ так не могут. Им подавай картину маслом, да по учебнику.
Я могу все еще картину маслом, но исключительно в плане конструируемого поведения. А оно вам надо? К тому же вы это чувствуете, вы сами так себя ведете, называется "легенда". А вы такому не доверяете, и в общем, правильно делаете.
Тот кто вас учил - очень сильно нуждался в деньгах. Потому забыл объяснить вам, что существуют различные варианты аффектирования, некоторые из которых служат симптоматикой патологии. Я уже не помню серию "Следа" - помните, там шизофреник был, и я за несколько секунд до того, как дошло до ФЭС-овцев, все-таки успел ролик остановить и прокомментировать? Так вот, я это вижу, понимаете? А вы не видите. Чтобы это увидеть, нужен клиницист и специальная обстановка.
Чтобы ко мне эмоционально присоединиться, нужно быть либо врачом, либо больным. Точнее не так. Врач ко мне эмоционально присоединяться не станет, у него другие инструменты. А вот чтобы присоединиться - нужно быть больным. Совсем больным. А вас не научили работать без присоединения. Вы в данном случае глупые маленькие быстро расстраивающиеся мальчики и девочки. И потому страшный пугающий вас Дима - чудовище.
Вы давно на себя в зеркало смотрели?
И это относится к оперсоставу.
И вот, когда по причине банальной эмоциональной рассогласованности оперсостав в лице настоящего полковника (который реально нормальный мужик, но с психами ему разговаривать противопоказано) выпал на измену, гражданские, коих раньше держали только в качестве фона, помочь поговорить с мальчиком, начали использовать в качестве сексотов. Причем тех гражданских, с которыми у меня были наилучшие отношения.
И сейчас по городу (и не только) бродит куча эмоционально изуродованных людей, понимаете?
Потому что сексот, независимо от картины мира или системы ценностей - это очень и очень больно.
Ну вот зачем вы так, а?
Journal information